„Я находился тогда в такой фазе, в которой люди ставят все под вопрос, в первую очередь себя самого. До того, как я познакомился с Хоффманом, я перепробовал уже довольно много всего от классической терапии и школьной психологии до различных альтернативных методов, включая длительное проживание в Индии у Ошо, я стал сам терапевтом.

Но ничто не приносило мне полного удовлетворения, постоянно оставалось ощущение, что до самого главного я не так и не добрался, никакие занятия не доставляли мне действительной радости, мои отношения были нестабильными, женщины менялись, темы мои оставались. Я был любимчиком моей матери и цена этого "счастливого детства" была велика - я жил в постоянном ожидании от женщин, что они будут обо мне заботится, все за меня делать, принимать решения и нести ответственность, как и моя мать. Они почему-то этого не делали, и я уходил. Или делали - и мне становилось скучно и я уходил тоже.

Во время моего процесса Хоффмана я "встретился" с моим отцом, которого потерял - он умер, когда мне было 9 лет. И многое из моей жизни вдруг начало складываться в ясный орнамент: мои поиски "дома", моя неспособность на длительные связи, мой хорошо компенсированный комплекс неполноценности... Во время процесса мой комок одиночества расслабился, я пережил, как это чудесно, быть в контакте с другими людьми, что мое одиночество – это защита, не позволяющая мне на самом деле ни любить, ни вести настоящую дружбу.

Ничего не оказало на меня такого глубокого влияния, и не изменило в корне мою жизнь, как процесс Хоффмана.